Как отправить себя на гильотину и ничего не понять

Ольга Таболина

Сражение при Ватерлоо поставило жирную точку в наполеоновских войнах. Империи предстояло пасть. Бонапарта сдали англичанам, а затем выслали на остров святой Елены. Но об этом все знают. А человек, заваривший всю эту кашу и втянувший Францию в череду бесконечных войн — Жак-Пьер Бриссо, — выпал из народной памяти. И очень зря, ведь его пример мог бы чему-нибудь научить.

Анкета героя дня
До Великой французской революции 1789 года Бриссо активно проявлял себя на общественном поприще. Но абсолютистская Франция не давала простора для предприимчивого памфлетиста и завсегдатая оппозиционных салонов. Жак-Пьер успел посидеть в Бастилии, активно участвовал в кампаниях против рабства, а после начала Американской революции так вдохновился, что даже смотался в Новый Свет, думая там поселиться. Но наступил 1789 год, во Франции полыхнуло, и Бриссо вернулся на родину.


Бриссо был очень деятельным человеком и умело распорядился выпавшими ему шансами: избрался в общинные советники Парижа, а затем в качестве представителя столицы оказался в Законодательном собрании. Он был хорошим организатором, знал, как привлечь к себе людей, и сформировал группу сторонников, которые образовали свою фракцию и вошли в историю как жирондисты.

Грянул революционный срач
В августе 1791 года император Леопольд II издал «Пильницкую декларацию», в которой угрожал вторгнуться во Францию, если у королевской четы хоть один волосок с головы упадёт. Декларация была откровенным блефом, её приняли, чтобы просто изобразить бурную деятельность. Многие предложения аристократов-эмигрантов были отвергнуты. Декларация одновременно и напугала, и разъярила французов. Войной запахло по-настоящему.


Собрание жирондистов

Жирондисты были во главе тех, кто прямо толкал революционную Францию к войне с Австрией, поскольку Бриссо считал это удобным инструментом для расшатывания трона.

Увы, патриотическая истерия набирала обороты в Собрании и Якобинском клубе. Своими действиями Бриссо и его единомышленники выпустили на волю страх перед иностранными шпионами и заговорами.

Горшочек войны, вари!

Группа Бриссо контролировала несколько влиятельных газет, а также Корреспондентский комитет Якобинского клуба, чьи провинциальные члены привлекались к обсуждению возможной войны.


Заседание Якобинского клуба

Всё полетело под откос, когда Бриссо уличил министра иностранных дел Делессара в том, что тот в самой унизительной форме переписывается с Австрией — министр якобы уверял венский кабинет, что Франция не хочет войны. Делессара и всех причастных обвинили в работе на австрийскую разведку.

Когда в Заксобрании 20 апреля голосовали по вопросу войны, против было подано только 7 голосов. За — 768.

Бойтесь своих желаний
Благодаря устранению Делессара и сильным патриотическим настроениям жирондисты приобрели сильное влияние в новом законодательном органе Франции — Национальном Конвенте. При формировании нового министерства они протолкнули своих людей на ведущие посты. Образовавшийся кабинет получил название «патриотического», или жирондистского. Именно он втянет Францию в войну со всей Европой и погубит Бриссо и его партию…

Во главе военного министерства жирондисты поставили откровенного авантюриста Шарля Франсуа Дюмурье, известного участием в куче военных кампаний и тайных акций. После назначения Дюмурье подставил своих покровителей, заявив, что они руководствуются исключительно личными интересами. Якобинцы обернули это высказывание в свою пользу.



Пока раскручивалась пружина очередных взаимных обвинений, началась война. Как и предвидел Бриссо, Конвент монархию уничтожил. Правящую чету казнили, Франция стала республикой. К Парижу приближалась австро-прусская армия. В столице было неспокойно, повсюду мерещились заговоры. Истерику подогревали известия о том, что ряд полков переметнулся на сторону противника и армия позорно бежит. Панический страх породил кампанию сентябрьских убийств — террора стало ещё больше. И всё чаще парижане и французы возлагали ответственность за ситуацию на жирондистов.

После ряда неудач последовали первые военные победы под руководством Дюмурье — под Вальми во Франции и Жемаппе в Бельгии. Это несколько поправило положение Бриссо и компании, но вскоре ситуация изменилась: генерал Дюмурье проиграл битву при Неервиндене. К нему тут же начали захаживать парижские комиссары с вопросами: «Нам тут донесли, что вы ведёте переписочку с противниками нации, как вы это прокомментируете, мон женераль?». Дюмурье становился в позу, нёс бред про преданность нации и просил денег. Комиссары хмурились, записывали требования генерала и отбывали обратно. Осознав, что скоро его возьмут за жабры, Дюмурье решил действовать на опережение и развернул войска на Париж. Но когда он объявил солдатам о том, что идёт восстанавливать конституционную монархию, те его решительно не поняли. В итоге генерал убежал к австрийцам, поскитался по Европе, а после перебрался к англичанам.


Казнь Бриссо сотоварищи

Жирондистов сделали ответственными за предательство Дюмурье и его поход против республики. Партия Робеспьера, монтаньяры, в условиях войны без проблем легализовали террор против врагов Франции. После чего отправили на гильотину кучу жирондистов. Бриссо был среди них одним из первых. 2 июня 1793 года Конвент проголосовал за арест его и его сторонников. Бриссо пытался скрыться, но не успел и уже 10 июня был этапирован в Париж. Находясь под стражей в ожидании суда, Бриссо успел настрочить 4 тома мемуаров. На суде его объявили агентом контрреволюции, работающим на Британию. 30 октября героя нашей истории казнили в компании 28 соратников. Что ж, Бриссо сам писал о том, что готов принести свою жизнь на алтарь отечества, — вот и принёс, хотя и не так, как ожидал.

Впрочем, гибель Бриссо и его сторонников не улучшила ситуации — это только в сказках со смертью колдуна колдовство рассеивается. В воронку войны затягивало всё новые жертвы. Набравший из-за военной истерии силу террор унёс жизни тысяч людей. Менее чем через год на гильотину взошёл и Робеспьер, а революционная власть оказалась занята подавлением множества крестьянских восстаний. Самое смешное, что и своей политической цели Бриссо не достиг — буржуазная монархия Бурбонов во Франции была восстановлена в 1814 году. Такая вот история для любителей тезиса «чем хуже, тем лучше».

Ольга Таболина
Источник