Товарищ посол
Когда мы говорим об , об , вспоминаются три коммунистки: дочь учителя Клара Эйснер, по мужу Цеткин, дочь оперного певца Елизабет Стефан (более известная как Инесса Арманд), и дочь генерала Александра Довмонтович, по мужу Коллонтай, происходившая по прямой линии от литовского князя Довмонта, святого покровителя г.Пскова. В этой году исполняется 140 лет со дня её рождения; её путь в революцию показывает, что всякий человек может стать на сторону угнетённых, даже родившийся в семье царского генерала. Поскольку все мы имеем свободу выбора, то что-нибудь — или стремление к истине, или любовь к справедливости, или сострадание угнетённым, но может пересиливать классовые обязательства, следующее из обстоятельств рождения.
«<…> В своих воспоминаниях она пишет о том, как с мужем и друзьями поехала в Нарву в 1896 году.
Мать Александры — Александра Масалина-Мравинская, крестьянка
Ради любопытства решила посетить крупнейшую фабрику города- Кренгольмскую мануфактуру и общежитие рабочих. «На полу среди нар играли, лежали, спали или дрались и плакали маленькие дети под присмотром шестилетней няни. Я обратила внимание на маленького мальчика одного возраста с моим сыном, который лежал очень неподвижно. Когда я нагнулась, чтобы рассмотреть, что с ним, я с ужасом убедилась, что ребенок мертв. Маленький покойник среди живых, играющих детей…
Отец, генерал от инфантарии Михаил Александрович Довмонтович. Дворянин.
На мой вопрос что это значит, шестилетняя няня ответила:
-С ними это бывает, что они помирают среди дня. В шесть часов тетя придет и его уберет».
«Одного возраста с моим сыном.. С ними это бывает…».
Этот момент стал в жизни Александры Коллонтай переломным.
<…>
Все долгие поиски своего особенного пути, самоутверждения, жизненного служения сфокусировались на грязном полу общей комнаты душного, полутемного барака. И вокруг него возятся, кричат, играют похожие на него маленькие живые мертвецы. Сложилось ясное сознание: так жить нельзя. Общество, которое устроено так,- не имеет право на существование. Его надо переделать. Этой цели надо посвятить себя целиком.
<…>
И Коллонтай уходит в революцию.
***
В 1916 году в издательстве «Жизнь и знание», руководим социал-демократом В.Д. Бонч-Бруевичем, вышла книга Александры Коллонтай «Общество и материнство». Обширное профессионально выполненное социологическое исследование. Если внимательно прочитать его, станет отчасти понятно, почему революция приобрела в России такой катастрофический размах и размер.
Вот некоторые бесстрастно-объективные данные из этой книги.
Смертность среди детей до одного года в 1901-1908 годах в России составила 27,2 случая на 100 рождений. По этому показателю (как, впрочем, и по рождаемости) Россия занимала первое место в Европе, в разы превосходя весьма в те времена неблагополучные Англию, Францию, Германию, опережая даже экономически отсталые Румынию, Болгарию, Сербию. В этой черной статистике лидировали не имперские окраины, а центр. Самые высокие, поистине чудовищные цифры- в Калужской и Вятской губерниях: из каждой тысячи рожденных родители свезли на погосты соответственно 385 и 356 младенцев. Лишь немного отставали губернии Владимирская, Московская, Костромская. Тут почти половина детей умирала, не научившись толком говорить… Причем ситуация была примерно одинаковой в больших городах и в захолустных деревушках. В целом по России лишь один из трех родившихся до зрелого возраста.
За этими цифрами- страшный в своей бессмысленности конвейер рождений и смертей. Рождаемость в России тех лет была очень высокой- около 50 рождений на 1000 человек в год. Это значит, что среднестатистическая русская женщина, рожая по 3-4 года, произвела на свет 6-8 детей. То есть каждый раз выносила, претерпела муки родов, кормила грудью, лелеяла, ночей не спала… И потом оплакала и похоронила одного… второго… третьего… четвертого… При этом заметим: 90 % русских женщин- крестьянки, фабричные работницы, служанки- работали наравне с мужчинами. Никакого отпуска по беременности и родам им не полагалось, а уж об оплате нетрудоспособности нечего и говорить. Родила, за неделю оклемалась- и вперед трудиться: в полю, на кухню, за станок…
(Замечу от себя. Моя крестная, закончив после революции медицинский институт, в 1920-ых годах работала несколько лет сельским врачом в одном из дальних уездов тогдашней Новгородской губернии. Она рассказывала: её пациентками были в основном женщины с тяжелейшими, глубоко запущенными женскими болезнями. Причина — постоянные роды без медицинской помощи и тяжелый физический труд: пахать землю, колоть дрова, носить воду, ходить за скотиной…)
Не менее красочны и другие цифры, приводимые в книге Коллонтай. На одного врача в сельском округе России в среднем приходилось 6500 человек (в Англии- 1700). На 4000 женщин- одна дипломированная акушерка. Даже в самых развитых губерниях- Московской и Петербургской- только 9-12 % рожениц пользовались услугами акушерок. В Новосильском уезде Тульской губернии из 8722 родов лишь 100 проходили при акушерской помощи; в Костромской губернии из 7150- 321. Это не удивительно: расходы на санитарно-гигиенические нужды составили в один из годов: в Малоярославецком уезде- 8 рублей 50 копеек; в Обояньском уезде- 23 рубля, в Лохвицком уезде- 6 рублей.
Ничуть не лучше, а, скорее, хуже обстояло дело в промышленных городах. Сейчас нам очень любят рассказывать трогательные истории о том, как в дореволюционной России предприниматели заботились о своих рабочих- прямо как отцы родные. Строили им больницы, открывали школы… На заводе «Треугольник» в Петербурге (крупнейшем в России предприятии по производству резины) условия труда в 1908 году были таковы, что около половины работниц рожали мертвых детей. А родившиеся живыми младенцы часто умирали от голода, потому что материнское молоко, насыщенное вредными веществами, вызывало у них систематическую рвоту. А ведь эта фабрика ещё считалась хорошей, передовой.
Что всё это значит? Это значит, что женщина в дореволюционной России жила в условиях постоянной физической опасности и систематического унижения. Женщина- не человек, а материал и механизм. Причем недорогой, испортить не жалко. [мужчина тоже, см. Б.Б.Прохорова о развитии системы здравоохранения в ХХ веке]…
Но эти беды не были ещё ведомы Александре Коллонтай, когда она впервые осознала невозможность жизни в таких условиях. В её социальной среде- образованной и обеспеченной, составлявшей, правда, лишь 1-2 % населения страны,- материнство и детство были сравнительно неплохо обустроены. Платой за благополучие было, однако отсутствие свободы жизненного выбора. Хозяйка при муже, мать при детях- вот две допустимые женские роли. Все остальное, всякое проявление свободы, самостоятельности в общественной деятельности, в образе мыслей, в любви- осмеивается или осуждается. Женщина в обеспеченной семье — чижик в клетке. Первым следствием пережитого Александрой становится уход из семьи.
Странность, кажущаяся необъяснимость этого поступка заключалась в том, что Александра вовсе не разлюбила мужа, не бросила сына. И с мужем, и с сыном у неё сохранялись теплые, даже нежные отношения. В 1914 году в письме к сыну она с негодованием пишет о каких-то недоброжелателях старшего Коллонтая (к тому времени уже генерала): «Папина честность и благородство им — бельмо в глазу». В 1917 году, перед возвращением в охваченную революционной горячкой Россию, беспокоится за здоровье Владимира Людвиговича, с которым за год до этого наконец официально оформила развод. Впоследствии, после его смерти (он умер в том же 1917 году), она возьмет на себя заботу о его второй жене Марии Ипатьевне, устроит её секретаршей в полпредство СССР в Норвегии, поможет выйти замуж за норвежца и навсегда остаться в этой благополучной стране. О сыне Михаиле будет заботиться до самой своей смерти. О сыне Михаиле будет заботиться до самой своей смерти. Его тоже устроит на хорошую работу- в наркомат внешней торговли. Её уход из семьи в 1898 году был подобен уходу праведницы в монастырь: не от скуки и не за лучшей долей, а по великому призванию, которому невозможно сопротивляться».
Из предисловия Г. И. Конникова к роману Александры Коллонтай «Большая любовь», Санкт-Петербург, издательский дом «Азбука-классика», 2008, стр. 13- 16
О том же рассказывается в этнографическом исследовании Ольги Петровны Семёновой-Тяншанской « » (очерки из быта крестьян одной из чернозёмных губерний [Рязанской. wsf1917]). Автор – из очень известной семьи, давшей энтомологов, географов, создателея геоурбанистики и пр. — даёт типизированную картину жизни и нравов + описывает встречающиеся вариации «типа». Книга построена в форме вопросов и ответов, «Иван» — подросток, на рубеже 19 и 20 вв. ему 15, «Степан» и «Акулина» — его родители. Книга впервые вышла в СПб в 1914 г., и была переиздана в 1995 в Рязани.
Ольга Петровна Семёнова-Тяншанская
«…Молодые матери очень часто «засыпают» детей, т.е. придушивают их случайно во сне. Ребёнка (до году) мать иногда ночью кладёт между собой и мужем, «чтобы пососал», даст ему грудь, заснёт, навалится на него и придушит. Добрая половина баб заспала в своей жизни хоть одного ребёнка – чаще всего в молодости, когда спится крепко. За заспанного младенца священник накладывает «эпитемью».
6) Как часто бил Иван Акулину, как и за что? В трезвом виде бил редко, в пьяном часто и чем попало. Вообще замечено, что более всего бьют жён пьяницы: бьют либо за то, что жена скажет чего-нибудь «поперёк» (упрекнёт, например, в пьянстве: «опять нализался» или «нажрался кобель»); бьют из ревности. Бьют и палкой, и рогачём (ухват), и сапогами, и ведром и чем попало – кулаками, пинком. Таскают за косы (через порог), так что голова только «ту-ту-ту». – По поводу бьтья: бьют не только жену, но иногда и старого отца. В одной деревне молодой парень убил своего отца оглоблей (так бил, что отец умер от побоев). В селе Мурашёве был один случай, что пьяница муж убил свою жену «за гульбу». Он заметал ей косы вокруг своей руки и бил головой о порог, о лавки и о стену до тех пор, пока она не впала в безсознательное состояние, в котором через день и умерла, не приходя в себя. – Если муж бьёт жену и при этом сломает или испортит тот предмет из своего несложнаго инвентаря, которым чинил расправу, то ему, разумеется, гораздо более жалко этот предмет, чем избитую жену. Д аи всякая баба гораздо более будет сокрушаться о каком-нибудь сломанном рогаче, чем о своих помятых боках. – Муж молодой, убедившись, что «молодая» не целомудренна, в первую же брачную ночь жестоко её иногда избивает, что служит прелюдией к дальнейшему битью (иногда в течение нескольких месяцев). Считают долгом бить свою жену, если она «принесёт» чужого реб1нка в отсутствие мужа (что чаще всего случается с солдатками). Если муж слабый или болезненный, неспособный к работе, то ему нередко достаётся от более сильной, чем он, супруги, да ещё с попрёком: «Ты-то ничего, небось не делаешь, задохлый, а я за тебя и ворочай».
Пьяный муж бьёт иногда жену, если она откажется исполнить какое-нибудь его приказание (снять с него сапоги, уложить его спать). Достанется также ей, если она откажется лечь с ним спать и т.п. Словом, за всякое неисполнение мужниной воли. Я знала одного мужика, который любил, когда он пьяный, так издеваться над женой: «становись, жена, на колени, клади голову на порог, моя воля, захочу – убью тебя!» И баба должна была безпрекословно класть свою голову на порог, а он заносил над ней топор, причём маленькия дети его обыкновенно поднимали плач и крик. Тогда он произносил: «детей жалко, а то бы не быть тебе живой», и отпускал жену. Если она не слушалась его – бил её жестоко (иногда вальком по голове). Это называется – «мудровать над женой», или «над женой измываться».
Другой муж, когда бывал пьян, подпоив нескольких девушек, заставлял их петь плясовую под окном своей избы, а сам принуждал свою жену, под угрозой избить её, плясать с ним вместе в избе.
7) Что делает женщина во время беременности. – Всё. И в доме справляет всю домашнюю работу и в поле – вяжет, полет, молотит, берёт конопли, сажает или копает картофель, вплоть до самых родов. Иныя женщины рожают, не домесив хлебов. Иныя родят в поле, иныя в тряской телеге (почувствовав приближение родов иныя бабы торопятся доехать домой). Иная баба, при начавшихся родовых схватках, бежит домой, «как овченка»: приляжет во врекмя схваток на землю, а как боли отпустят, опять бенжит, благим матом: «как овченка бежит, трясётся».
…
8) Как относятся отец и мать к первому ребёнку, к его появлению на свет… Отец, понятное дело, ждёт сына. Даже поговорка есть: сын – батюшкин, дочь – мамушкина [что связано с традиционным разделением труда; ни дети, ни деньги, ни земля и имущество в традиционном обществе не «общие» и не «совместно нажитые». wsf1917]. Для матери более или менее безразлично, кто будет её первенький. К дочери отец относится совершенно равнодушно. Такое же отношение, впрочем, проявляется и ко второму, и к третьему сыну. Матери же начинают тяготиться уже третьим ребёнком. Удовольствие отца по поводу рождения сына первенца выражается иногда сообщением о том соседям: «Анютка-то моя сына принесла»… Если первый ребёнок девочка, отец относится к ней совершенно равнодушно. Дома, большей частью, говорят об этом с сожалением, разве одна из женщин прибавит: «ничего, нянька будет», и все на следующий день забывают о девочке. Если же баба начинает часто родить, то в семье к этому, конечно, относятся неодобрительно, не стесняясь иногда делать грубые замечания по этому поводу: «ишь ты, плодливая, обклалась детьми, как зайчиха. Хоть бы подохли они, твои щенки-то, трясёт каждый год, опять щенка ошлепетила», и т.д., и т.д. Замечания эти исходят нередко от свекрови. Молодого отца, у которого родилась первенец-дочь, товарищи его и вообще другие мужики на деревне имеют право побить, как только он выйдет на работу. «Зачем девку родил», и нередко здорово отдуют, а он уж молчит, потому, так издавна водится.
9) Роды, крестины. У богатых [повивальная] бабка пребывает иногда дня по три, по четыре после родов, кормясь за их столом. А у бедных ребёнок уже с перваго дня совсем предоставляется матери и ея уходу. Попадает в грязную люльку, где подстилкой ему служит материнская старая грязная понёва. Более опрятныя матери подкладывают в люльку соломку, которую меняют через день или два. Это однако бывает реже: «Хорошо, — и на поневе полежит, не лучше других. Небось другие не подохли – выросли». Когда молока у матери не хватает, или когда оставляют ребёнка одного, дают ему соску. Мать, сестра или бабка нажуют или картошки, или чернаго хлеба, или баранку, выплюнут в реденькую тряпку, завяжут ниткой – и соска готова. Иногда одна и та же тряпица долго употребляется, не прополаскиваясь, причём приобретает противный кислый запах. Матери на третий и на четвёртый день после родов встают и принимаются за домашнюю работу, иногда даже за тяжелую – вроде замешивания хлебов и сажания их в печь. Иногда даже на другой день после родов родильница уже затапливает печь сама. При таких условиях бабе, конечно, долго «не можется» и уход за ребёнком самый плохой: он преет в грязной люльке, в мокрой пелёнке, надрывается от голоднаго крику, пупок у него пухнет и болит – «грызь» (грыжа), как говорят бабы. Родильница, разумеется, питается всё время обычной крестьянской пищей…
Прежде, в крепостныя времена ходили в поле через 3 дня после родов, а теперь обыкновенно через 5-7 дней. От тяжёлой работы, непосредственно вслед за родами, у редкой бабы не бывает в большей или меньшей степени опущения матки. Иногда такия опущения матки («золотника») принимают очень тяжёлую форму, а в лёгкой, по мнению бабки, это даже «совсем» ничего. Бывают опущения матки даже у девушек (совсем молоденьких) от непосильной работы («живот сорвала»). Пьют от этого «киндербальзам, — подъёмныя капли». Бабка правит живот, накидывая на него «махотку», т.-е. горшок глиняный. Положит бабу на спину, помажет ей живот гущей, опрокинет на него горшок и под ним быстро зажжёт охлопок «прядева». Живот, вследствие этого, втягивается в горшок. Чем горшок меньше, «тем лучше». Считается, что вследствие этого матка вправляется на своё место и живот перестаёт болеть («накидывать махотку», «править живот»; плата за это хлеб, 1-2 хлеба, немного муки или крупы). Или же бабка парит родильнице горячим веником живот; распарив бабка его «поднимает» руками несколько раз, чтобы вправить на место золотник.
«Живот» бабка ещё так «правит»: помылит руки, вправить выпавшую матку на своё место, затем вдвинет во влагалище очищенную картошку, а живот (низ его) крепко перевяжет платком. Иная баба целый месяц ходит к бабке и та повторяет ей эту операцию, пока получится облегчение (?). Правят живот и так: поставят женщину головой вниз, и бака при помощи мужа больной встряхивает её несколько раз за ноги, «чтобы живот поднялся». После этого живот опять-таки перебинтовывается. По мнению бабок, нет ни одной женщины, у которой не было бы испорченного живота. Одна бабка говорила, что это страдание развивается у некоторых женщин особенно сильно вследствие пьянства мужей: «иной напьётся пьян, да всю ночь и лежит на жене, не выпущает её из под себя. А ей-то бедной больно ведь, иная кричит просто, а он её отдует, бока намнёт – ну и должна его слушаться. А каково под пьяным да под тяжёлым лежать … — у иной бабы всё наружу выйдет, ни стать ни сесть ей.» Многия бабы мне рассказывали, как они мучились таким образом, и несмотря на это, носят и родят детей». (стр.5-11).
***
Ещё работы А.М.Коллонтай по «женскому вопросу» (где показано, в том числе, отличие коммунистической программы освобождения женщины от буржуазного феминизма)
1.
2. . 1909. 437 с.
3. . Воспоминания и дневники. М.: Политиздат, 1972.
4.
5. на Marxists.org
6.
7. Художественные произведения.
.
Александра Коллонтай, 1952 г.
…и некоторые результаты большевистской эмансипации женщин
«СССР (потом вместе с ГДР и Кубой) был первопроходцем в деле равенства мужчин и женщин; 8 марта не грех вспомнить достижения на этом пути, чтобы в последующем не менять первородства на чечевичную похлёбку. Кроме первой в мире женщины-министра и женщины-посла ( ) это первая в мире женщина-генерал Мария Сахновская:
«САХНОВСКАЯ (Гетц, Мирра, Флерова) Мария (Мирра) Филипповна (1897, Вильна – 1937, Москва), военный деятель. Участник Гражд. войны – ком. отряда, кавполка; в 1-й Конной армии – военком кавполка. Дел. 10-го съезда РКП(б), участник штурма Кронштадта. В 1921 первая женщина – слушатель Академии Генштаба РККА. В 1923 секр. СНК Украины, затем вновь в армии. В 1924 окончила Воен. Академию РККА; назначена пом. нач. академич. отд. УВУЗа РККА, с дек. 1924 – в ГРУ. В 1924–26 – в Китае, нач. штаба Южнокитайской гр., преп. академии Вампу. В 1928 выполняла особо важные поручения при науч.-уставном отд. Генштаба РККА, в 1929 нач. отд. В 1930 в штабе нач. вооружений РККА и в том же году снова в ГРУ с присвоением категории «К-11» (комдив, див. комиссар); в 1932 одноврем. нач. уч. отд. Воен.-техн. академии РККА. С 1935 нач. Симферопольского воен. санатория (разведшколы). Награждена орд. Кр. Знамени. В 1937 арестована. Расстреляна».
Сахновская Мария (Мирра) Филипповна
«Среди советских военных советников в Китае была и Мария (Мирра) Филипповна Флерова (по мужу Сахновская), которая работала там под именем Марии Чубаревой. Она родилась в Вильно (Вильнюсе) в 1897 году. В январе 1918 она принята в члены РКП(б), а в марте когда немцы наступали на Петроград добровольно вступила в Красную Армию. На фронте была санитаркой и бойцом.
С апреля 1918 по январь 1919 года находилась на гражданской работе, а затем вернулась в РККА. Была военкомом пулеметной роты в особой группе войск екатеринославского направления во главе с П. Е. Дыбенко, военкомом отдельного батальона и помощником военкома 7-го Сумского полка 2-й Украинской дивизии.
Дивизия вела бои с петлюровцами, освободила Харьков, затем освободила Полтаву, Лебедин, Ахтырку, Кременчуг, Умань, сражалась на коростеньском и житомирском направлениях.
В составе 2-й пластунской (132-й) бригады 44-й дивизии Флерова воевала против деникинских войск, участвовала в освобождении Чернигова и Нежина, Киева, Белой Церкви, Василькова, Умани, Винницы. В 1920 году часть дивизии бились с польскими войсками в районе городов Мозырь, Коростень, Овруч, Киев.
В июне 1920 года Флерова переходит на службу в 1-ю Конную Армию, — комиссаром полевой санчасти, затем военкомом автоуправления армии, управделами РВС 1-й Конной. В июле — августе Флерова участвовала в сражении под городом Львовом, взять который не удалось, попала в окружение в районе Замостья, где армия прорвала фронт и вышла 31 августа из кольца. В октябре — ноябре участвовала в боях при взятии Крыма.
В марте 1921 года Мария Филипповна присутствовала в качестве гостя на 10-м съезде партии, когда вспыхнул Кронштадтский мятеж. Вместе с другими делегатами съезда она прибыла в Петроград и была назначена уполномоченной при санчасти Южной группы войск. 23 марта Мирра Флерова была награждена орденом Красного Знамени среди тех, кто «участвуя в штурме фортов и Кронштадтской крепости, личной храбростью и примером вдохновляли красных бойцов». В том же году штаб Северо-Кавказского военного округа командирует ее в Военную академию РККА, где учится вместе со своим мужем Рафаилом Натановичем Сахновским. Оба успешно заканчивают основное отделение академии в июле 1924 года года. Он получает назначение в войска — помощником начальника штаба 45-й дивизии, а она направлена на должность помощника начальника отдела Управления военно-учебных заведений РККА.Однако, они так и не приступили к исполнению этих обязанностей. Супругов Сахновских перевели в распоряжение Разведупра Штаба РККА и оттуда командировали в Китай в качестве военных советников. Они входили в Гуанчжоускую группу, преподавали в военной школе Вампу. Мирра была ещё и начальником штаба Южнокитайской группы советников, где занималась и вопросами разведки. Вот как вспоминала о ней участница тех событий В. В. Вишнякова: «Мужская профессия, привычка носить мужскую одежду наложили на неё неизгладимый отпечаток. Она говорила низким голосом, много курила, ходила большими шагами, женское платье сидело на ней кое-как, и было видно, что она досадует на то, что вынуждена его носить. По возвращении в Москву она снова вернулась к привычным ей гимнастерке, галифе и сапогам, которые, следует признаться, шли гораздо больше к ее высокой сухощавой фигуре. Стриглась она под скобку, у неё были пышные вьющиеся волосы золотистого оттенка. При редкой её улыбке было видно, что многих зубов у неё не достает. На мой вопрос она как-то рассказала, что в гражданскую войну у нее часто болели зубы, а лечить было некогда, так она их попросту выдергивала.
Все, кто знал ее по фронту, рассказывали, что она была в ту пору замечательно хороша собой, но с величайшим презрением относилась ко всему, что красило ее как женщину. Тогда это не было редкостью… Товарищи добродушно подтрунивали над Сахновской, когда она накануне декретного отпуска, во всей характерной особенности своего положения, читала лекции в академии Вампу, что, может быть, действительно выглядело необычно, но слушатели видели в этом только лишнее доказательство женского равноправия в Советском Союзе.
Сахновская была очень нежной матерью двух детей. Только ей некогда было высказывать им всю свою любовь…»
(Вишнякова — Акимова В. В.Два года в восставшем Китае, 1925— 1927. М ., 1980. С.148.).
8 июня 1926 года Сахновские вернулись из Китая и поступили в распоряжение IV Управления Штаба РККА. Однако, Р. Н. Сахновского уже в октябре направили на стажировку в войска, начальником штаба 43-й стрелковой дивизии, как это и положено было выпускнику академии. В ноябре 1927 — январе 1928 года он вновь в распоряжении Разведупра, а затем был… уволен в долгосрочный отпуск «за невозможностью соответствующего использования». Сначала работал в Москве, затем был начальником инспекции при начальнике строительства Байкало-Амурской железнодорожной магистрали в г. Свободном. Мария Филипповна проходила службу в должностях начальника сектора 2-го (агентурного) отдела, помощника начальника 4-го (внешних сношений) отдела, в распоряжении IV Управления Штаба РККА.
В декабре 1927 года личный состав Разведупра, как и других центральных управлений, проверяла совершенно секретная комиссия во главе с Я. К. Берзиным. В составе комиссии были представители и Командного управления и Особого отдела ОГПУ. Сахновскую комиссия постановила заменить, отметив, что она «исключена из ВКП(б) в 1927 г .» и что она «ярая троцкистка, не отмежевавшаяся и после XV съезда партии» (РГВА. Ф.4. Оп.2. Д.282. Л.39, 77.).
После этого она состояла для особо важных поручений 1 разряда в Научно-уставном отделе Штаба РККА до декабря 1928 года, когда её арестовали. Особое совещание при коллегии ОГПУ приговорило Сахновскую 5 января 1929 года к ссылке в Сибирь на три года. 23 декабря 1929 года решение ОСО было отменено. Вернувшись в Москву, Сахновская командовала учебным отделом Вечерней военно-технической академии. 10 августа 1932 года, наверное не без содействия Я. К. Берзина, она вновь начинает работать в военной разведке. И дело ей поручают весьма важное. Она становится начальником подразделения, ведавшего «активной» разведкой, т.е. разведывательно-диверсионной деятельностью.Будущий «бог диверсий» И. Г. Старинов в июне — августе 1933 года работал под её началом и преподавал на военных курсах при Исполкоме Коминтерна, которые возглавлял сотрудник военной разведки Кароль Сверчевский. Курсы размещались в Москве на Пятницкой улице и на подмосковной станции Баковка. Через много лет Старинов вспоминал:
«… В столице я вдруг обнаружил, что подготовка к будущей партизанской борьбе не расширяется, а постепенно консервируется. Попытки говорить на эту тему с Сахновской ни к чему ни приводили. Она осаживала меня, заявляя, что суть дела теперь не в подготовке партизанских кадров, что их уже достаточно, а в организационном закреплении проделанной работы (позже я узнал, что она острее меня переживала недостатки в нашей работе. Все её предложения отвергались где-то наверху). Нерешенных организационных вопросов действительно накопилось множество. Но решали их не в нашем управлении. Будущий легендарный герой республиканской Испании Кароль Сверчевский успокаивал: сверху, мол, виднее. Я тоже верил в это»
(Старинов И. Г.Записки диверсанта. М., 1997. С.40-41.).
Весной 1933 года Сахановский был арестован по вымышленному делу о так называемой «Контрреволюционной троцкистской группе Смирнова И. Н. и других» и осужден к 3 годам лишения свободы. Сахновскую в марте 1934 года зачисляют в распоряжение Главного управления РККА и прикомандировывают к Московской пролетарской стрелковой дивизии. Но в марте — июне 1935 года Мария Филипповна опять служит в Разведупре, потом её отправляют в Крым, где она работает начальником санаторного отделения Симферопольского военного госпиталя в Кичкинэ, начальником санатория «Кичкинэ» Киевского военного округа.
В 1936 году в Тобольске был арестован её муж. А 15 апреля 1937 года арестовали и Мирру Сахновскую, 31 июля её приговорили к высшей мере наказания и в тот же день расстреляли. Реабилитировали Сахновскую 29 октября 1959 года.
Источник
;
—————-
В СССР целенаправленно побуждали женщин овладевать «мужскими» профессиями, психологи труда
, облегчавшие такой переход. Что дало первых в мире женщин-капитанов дальнего плаванья —
в Дальневосточном пароходстве и
в Черноморском.
—————————————-—————-
Или, например, «
».
Первая женщина-машинист тепловоза Башарат Мирбабаева. Ташкент. Узбекская ССР. СССР. 1951 год.
—————————————
Или изобретательница высокооктанового бензина
(ей 92 года, живёт в Волгодонске).
—————————————-———————————
Я вообще думаю, что культурная работа коммунистов и социалистов в нашу реакционную эпоху должна состоять в сохранении памяти о советской (ГДРовской, чешской, кубинской и пр.) альтернативе капитализму в отношениях людей, жизнеустройстве. Сохранить учебники, массовую литературу, как сейчас говорят, «второго ряда» — приключения, научпоп, детективы и пр., лучше всего отражавшие общественное устройство и жизненные коллизии. Сохранить историю переработки по письмам возмущённых читателей Любови Воронковой повести «Старшая сестра»; первая редакция показалась некритичной к традиционному стереотипу женщины – домохозяйки. И во втором варианте глава семьи – рабочий, описанный вполне позитивно, осознаёт, что был неправ, дав дочери запустить учёбу и надрываться по дому после смерти матери (за рассказ спасибо huglaro).
Чтобы потом, когда наступит социалистическое возрождение, люди могли учиться коллективизму и солидарности по этим прорывам в будущее, как они учились другому отношению к себе и к миру по античным статуям в эпоху Ренессанса. И история борьбы за равенство мужчин и женщин, с прорывами вперёд, консервативными откатами и пр. тоже должна быть сохранена именно наша, без чужих Бовуар или Бетти Фридан – их освободительный порыв был попыткой получше устроиться в старом обществе, где господство с эксплуатацией не оспариваемая норма. Он не очень годится для коммунизма, где надо убрать все отношения господства, подчинения и неравенства, начиная с главного – (о чём просто и умно у ув. homers_wife).
«Явно симпатичная блонди по правую руку от товарища Жданова – это заместитель председателя Верховного Совета РСФСР Прасковья Макарова.
Ленинградская ткачиха (тогда это еще не звучало комично), глава профсоюза рабочих хлопчатобумажной промышленности Московской и Ленинградской областей, Макарова Прасковья Семёновна в 1938 г. стала первой в мире женщиной, занявшей пост вице-спикера парламента. Это заметим не в наше политкорректное время, а почти 75 лет назад.
Там и тогда должность в профсоюзе отнюдь не была синекурой, хотя эффектная молодая дама в «парламенте», конечно, играла и сугубо представительскую роль – в 1938 г. женщин-парламентариев в мире можно было сосчитать по пальцам именно что одной руки, а тут большевики показали миру первую на планете женщину, занявшую пост «вице-спикера»… Вдобавок, молодую и красивую. Пропагандистский эффект такого кадрового решения на всё ещё патриархальный мир сложно переоценить».
Источник
Рекомендуем прочесть!
Комментарии (0)