Кандидатов в список многообещающих, или, по терминологии MGI, подрывных, новых технологий, составленный на основе анализа сотен научных статей, венчурных сделок и интервью с экспертами и лидерами общественного мнения, было больше сотни, подчеркивают авторы нового доклада Disruptive technologies: Advances that will transform life, business, and the global economy.
В окончательный список попали только те технологии, которые обладают большим созидательным и одновременно разрушительным потенциалом: быстро развиваются, способны произвести значительный экономический эффект, распространяются за границы традиционных дисциплин и могут привести к появлению новых бизнес-возможностей, а значит, и изменению статус-кво.
Семерка триллионеров
В финальном списке оказалось 12 технологий. Экономический потенциал по крайней мере семи из них составляет, как минимум, по триллиону долларов в год каждой. В сумме получилось $14–33 трлн в год.
Если верить MGI, в семерку технологий-триллионеров не вошло ни современное материаловедение, к которому, по классификации MGI, относятся нанотехнологии, ни новые методы разведки и добычи нефти и газа. Эти дисциплины оказались лишь на 10-м и 11-м местах соответственно.
Самый большой созидательный и одновременно разрушительный потенциал у различных приложений мобильного интернета и новых методов автоматизации умственного труда.
К 2025 г. число пользователей интернета увеличится на 3,5 млрд, из них 2 млрд получат доступ к интернету благодаря мобильным устройствам, пишут авторы отчета. А значит, многие из тех, кто не участвовал в глобальном разделении труда и почти не имел доступа к современному образованию, здравоохранению, госуслугам, теперь такой доступ получат. И этим дело не ограничится.
Удаленный мониторинг состояния здоровья пациентов приведет к сокращению затрат на лечение хронических заболеваний на 10–20%, оценивают исследователи. Производительность труда в управлении транзакциями в платежных системах может повыситься на 50%, а в розничной торговле – на 6–15%. Издержки на административную работу могут сократиться на 60–75%.
Помоги себя уволить
К 2025 г. многие задачи типичного работника умственного труда начнут поддаваться автоматизации. Компьютеры научились перелопачивать горы неструктурированной информации, интерпретировать человеческую речь и понимать команды, воспринимать действия и даже намерения людей. Это позволит преподавателям, инженерам, медицинским работникам, юристам, финансистам, администраторам, менеджерам переложить на вычислительные устройства часть служебных обязанностей, но в некоторых случаях может привести и к полной замене людей компьютерами. Содержание работы от 110 млн до 140 млн работников умственного труда во всем мире может поменяться. Эффект от автоматизации варьируется от $35 000 до $65 000 в год на каждого из них в зависимости от профессии. Вот только львиная доля суммарного экономического эффекта, который может достичь $6,7 трлн в год, придется на развитые, а не на развивающиеся страны. В развитых странах не только больше высококвалифицированных рабочих мест, но и средний заработок на них на $35 000 выше, чем в развивающихся, поясняют исследователи.
Те, кто захочет реализовать этот потенциал, вероятно, столкнутся с серьезными технологическими, регуляторными и организационными барьерами. Многие руководители не рискнут вкладываться в технологии, которые не были проверены временем. Да и сами работники могут оказать серьезное сопротивление. Далеко не все юристы или врачи готовы доверять системам искусственного интеллекта, отмечают исследователи. И наконец, автоматизация работы белых воротничков может потребовать фундаментальных изменений в принципах организации труда. Прежде чем автоматизировать процессы, их нужно описать, а делать это зачастую нужно будет тем же самым людям, рабочие места которых в результате могут оказаться под угрозой. Применение новых технологий, как правило, приводит не только к сокращениям, но и к созданию совсем новых ролей и рабочих мест, пишут исследователи.
Повышение производительности труда без инноваций и переобучения сотрудников может вести к снижению заработных плат и росту неравенства в доходах. И к уменьшению на рабочих местах количества живых людей и увеличению числа машин, предупреждают исследователи.
Не важен цвет воротничка
Автоматизация рутинных интеллектуальных операций может привести в первую очередь к вытеснению с рынка труда профессий, с которыми может справиться искусственный интеллект, – бухгалтеров, журналистов, отчасти медиков и финансистов, соглашается Дмитрий Песков, руководитель направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив (АСИ).
В этих и подобных им областях могут остаться лишь две категории работников – самые высокопрофессиональные и самые неквалифицированные, средний слой будет вымыт. Но самым высокопрофессиональным придется обучиться пользоваться возможностями искусственного интеллекта, а самым неквалифицированным – смириться с тем, что оплата их труда будет ниже себестоимости соответствующих систем.
В случае синих воротничков этот вопрос стоит не менее остро. К 2025 г. средняя цена высокосложных, высокоточных роботов, используемых на производстве, может опуститься ниже $75 000. По крайней мере сейчас цены на них снижаются больше чем на 10% ежегодно, а их число растет еще более быстрыми темпами: на 40% в мире в 2011 г.
В итоге, по оценкам исследователей, к 2025 г. под угрозой со стороны роботов может оказаться от 25 млн до 40 млн рабочих мест в развитых странах и от 15 млн до 35 млн – в развивающихся. Многим из синих воротничков, потерявших работу, может понадобиться не только переобучение, но и материальная помощь, пишут исследователи.
Большинство технологий, попавших в список MGI, могут привести к перераспределению рабочих мест – сокращениям в одних компаниях и странах и созданию новых рабочих мест в других, говорит управляющий партнер McKinsey по Восточной Европе и СНГ Пол Эрик Шотиль. Анализ возможных изменений на уровне отдельных стран не проводился, подчеркнул он.
Каким экспертам верить
Ситуация усугубляется еще и тем, что, как пишут авторы отчета, все чаще и чаще потребитель современных технологий, которому не исполнилось и 20 лет, может дать более точный технологический прогноз, чем панель признанных экспертов. Бизнесменам и чиновникам необходимо предпринимать значительные усилия, чтобы поспевать за развитием новых технологий, соглашается Шотиль, но и опыт использования самых последних новинок не заменит квалификации и экспертизы, на основе которых разрабатываются бизнес-модели, способные приносить прибыль. А что до точности прогнозов, оглядываясь назад, тенденции, идеи и модели, имеющие отношение к электронной коммерции и мобильному интернету, которые обсуждались консультантами McKinsey в начале 2000-х, в целом, по оценкам Шотиля, оказались верны.
Внедрение новых технологий при дискретном повышении производительности труда ведет к резкому сокращению занятости, утверждает Песков из АСИ. Поэтому ключевой проблемой и мирового, и российского рынка труда может стать рост числа «лишних людей». Одна из возможных стратегий на уровне национальных регуляторов – использовать новые технологии для создания систем передержки. Сегодня университеты и институты в России выполняют социальную функцию, потому что мы не знаем, куда девать молодых людей, а государство готово платить зарплаты никому не нужным специалистам, чтобы предотвратить социальный взрыв. Но с задачей передержки могут прекрасно справляться и современные системы продолженного образования. Программа переобучения может длиться несколько месяцев, за это время человек может получить не только стипендию, но еще и возможность освоить новую, более востребованную специальность, заключает Песков. «Если бы 100 лет назад эксперты проанализировали состояние технологий начала XXI в., то они, весьма вероятно, пришли бы к выводу, что в будущем никаких рабочих мест остаться вообще не должно. Но мы-то знаем, что это не так», – говорит директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон. От внедрения новых технологий появляется очень много косвенных эффектов. Например, кто-то же должен разрабатывать и обслуживать машины, которые могут заменить людей. К тому же относительно легко автоматизируется работа рутинная, а у нас очень много нерутинной работы. Даже работу обыкновенного сантехника роботы смогут выполнять еще очень не скоро, подчеркивает Гимпельсон.
Комментарии (0)