Мифы и правда о мировом опыте запрета абортов

Илья Агафонов

К сожалению, абортное сознание в России очень распространено. Для того, чтобы спорить со сторонниками абортов, нужны факты. О фактах мы и поговорим



Каждый раз, когда речь заходит о запрете или ограничении абортов, их защитники выдвигают свои возражения, объясняя, почему, с их точки зрения, запреты или ограничения искусственного прерывания беременности недопустимы или невозможны. Многие подобные утверждения повторялись столько раз, что кому-то могут показаться правдой.

Мы попросили члена рабочей группы по демографической и семейной политике экспертного совета при правительстве РФ, кандидата экономических наук Алексея Ульянова оценить основные аргументы в защиту абортов.


По желанию женщины – мировая практика?


Алексей Ульянов.

– Легализация абортов – новое явление. До 1920 года это никому не приходило в голову. Все культуры считают прерывание беременности детоубийством, преступлением. Но вот в 1920 году Владимир Ленин разрешает аборты. Сталин их в дальнейшем запретил, но Гитлер снова сделал их доступными на оккупированных территориях. Фашисты пропагандировали их среди славян: на Украине, в Польше, Югославии… В 1955 году уже советская власть вновь легализует аборты и навязывает такой подход восточноевропейским странам.

Можно услышать, что в большинстве стран решение об аборте оставлено на усмотрение женщины. Это не так. В 70% государств мира, входящих в статистику ООН и ВОЗ, аборты по желанию запрещены. Действует либо тотальный запрет на прерывание беременности, либо разрешаются аборты только по определенным показаниям из ограниченного перечня (это могут быть изнасилование, инцест, угроза жизни матери, иные медицинские и социальные показания).

«Будут умирать, как при Сталине»?


К. Петров — Водкин, «Материнство» (1925).

Так вот, когда говорят, что запрет абортов всегда ведет к множеству проблем, нужно помнить, что пока в мире было только четыре таких случая, когда государство переходило от легализации к запрету. И каждый из этих примеров опровергает тезисы наших оппонентов.

Первый случай – запрет абортов в 1936 году в СССР. Уже в 1937 году рождаемость выросла на 1,2 млн человек. В расчете на одну женщину это дало увеличение на 0,5 ребенка, с 4,5 до 5.

Смертность от криминальных абортов, правда, тоже выросла. Но даже сторонники абортов приводят данные (и это самая высокая, на мой взгляд, завышенная оценка) о росте на 400-900 человек в год. Всех погибших, конечно, очень жаль. Но их число в 1000 раз меньше роста рождаемости, и в 5 раз меньше того, сколько умирает в современной России, например, от рака груди, который, как и некоторые другие виды рака упоминается в числе возможных последствий абортов.

Но самое главное – уровень материнской смертности определяется в первую очередь развитием технологий, а не запретом абортов. В дореволюционной России тоже был высокий уровень материнской смертности. Но с изобретением пенициллина, общим развитием медицинских технологий материнская смертность начинает резко снижаться, в том числе от подпольных абортов.

Неоднозначен и опыт запрета абортов в другой тоталитарной стране – в 1966 году Чаушеску запретил в Румынии не только аборты, но и контрацепцию, начал уголовное преследование женщин и врачей за подпольные аборты.

Результатом стал двукратный рост рождаемости, которая все равно начала сокращаться с развитием индустриализации, но и рост материнской смертности. Но на динамику последней в первую очередь оказал влияние не запрет абортов, но одновременный запрет контрацепции и самоизоляция Румынии, вызвавшая отставание во многих сферах, в том числе в медицинских технологиях даже от соседних стран коммунистического блока.

Жизнь после Пиночета


Президент Республики Чили генерал Аугусто Пиночет, 1985 год.

Но если мы посмотрим на опыт запрета абортов в демократических странах, то ни о каком росте материнской смертности говорить не приходится. В Чили в 1989 году, после ухода Пиночета, при котором аборты были доступны, следующее, уже христианско-демократическое правительство их запрещает. И в это время фантастически снижается материнская смертность.

В 1993 году аборты запретили в Польше, и там тоже серьезно снизилась женская смертность.

И теперь в Польше и Чили уровень материнской смертности фактически на порядок ниже, чем в США. Это при том, что уровень здравоохранения в обеих странах пока не дотягивает до американского. Это ли не свидетельство, что запрет абортов ведет не к росту, а снижению материнской смертности?

В тех демократических странах, которые не легализовали аборт по желанию женщины (Япония, Израиль, Ирландия, Финляндия, Великобритания, Новая Зеландия), очень низкие показатели материнской смертности, как правило они ниже, чем у развитых стран с сопоставимым уровнем экономического развития, но легализовавших аборты.



Меньше абортов, меньше смерти, меньше болезней

То есть легализация абортов не снижает, а повышает смертность, а также вызывает целый «букет» других негативных явлений. В их числе можно упомянуть бесплодие, постабортный синдром у женщин, сделавших аборт, «синдром выжившего» у их последующих детей (1,2), следствием аборта могут быть раковые заболевания.

Сторонники абортов пытаются прогнозировать последствия запрета, думая о Советском Союзе тридцатых годов или Румынии времен Чаушеску (и даже говоря об этих случаях, «забывают» сказать о росте рождаемости, на порядки превысившем материнскую смертность), но предпочитают не говорить об опыте Чили, Польши, или Японии с Израилем, вообще не открывавших этот ящик Пандоры.

Важно не забывать, что в 1936 году у нас была другая страна и другая медицина. Многие из известных сейчас лекарств просто не были еще изобретены.

Кроме того, если тогда альтернативы после запрета абортов не оставалось, то сейчас у женщины есть выбор: существует контрацепция, количество аптек в 5 раз больше, чем в Европе.

Цены, правда, высоки – этим, как и многим другим не занимается ФАС, где давно назрела смена руководства. Наконец, у нас появились беби-боксы. Не хочешь воспитывать сама – сдай в детский дом, там очередь за младенцами из желающих усыновить, более 90% младенцев-сирот усыновляются.

Конечно, можно говорить об «абортном туризме». Но даже если женщины поедут прерывать беременность в другую страну, это будут единицы, такое количество не имеет статистической значимости.

Потому, что это бесплатно



Вывод абортов из системы ОМС – еще более мягкий вариант. И тут даже нечего говорить о всплеске подпольных операций. Ведь и подпольные аборты тоже платные. Большинство людей – законопослушны, они не склонны к нарушению действующих законов. Сейчас врачи часто даже склоняют к абортам, их делают бесплатно, а вот контрацепция остается платной, и многие выбирают аборт просто потому, что это бесплатно.

Если изменится хотя бы финансовый фактор, если аборты станут платными, то по тем же причинам начнут выбирать контрацепцию либо рождение ребенка. Ведь аборты за счет бюджета за пределами бывшего СССР финансируют разве что Северная Корея и Куба. Сторонники абортов у нас в основном люди с либеральными взглядами, но благодаря им Россия оказалась в компании с коммунистическими диктатурами.

Надо понимать, что только с 1955 года в результате легализации абортов наша страна потеряла 260 миллионов человек.

Статистика по абортам с 1920 по 1936 не такая точная, но в тот период счет шел тоже на миллионы. Если бы не легализация абортов, то население бывшей Российской Империи уже достигло бы уровня в 600 миллионов человек, предсказанного Дмитрием Менделеевым.

Разрешение абортов лишило нас этой возможности, по уровню населения мы опустили себя ниже Бангладеш и Нигерии. Огромен и ущерб для здоровья женщин.

Среди впервые беременных более четверти проведенных абортов заканчиваются бесплодием. Многих женщин ждут серьезные психологические проблемы. Аборт не проходит бесследно и для других детей женщины.

Абортная практика калечит нацию. Россия по прежнему лидирует по уровню абортов в расчете на 1 женщину и 1 роды.

Так, у нас 37,4 аборта в расчете на 1000 женщин, на 2 и 3 месте с большим отрывом Куба с 28,3 и Казахстан с 27,4 и, и то за счет северных «русских» областей.

Африка богаче?


Могадишо, Сомали.

К сожалению, абортное сознание в России очень распространено: говорят, что уровень жизни надо улучшать, тогда абортов делать не будут. Но в России уровень жизни выше, чем в большинстве стран Африки, Азии и Латинской Америки.

Даже на близкой нам Украине абортов почти в 2 раза меньше в расчете на одну женщину, чем у нас, при том, что уровень жизни намного ниже.

Выходит, не благосостояние оказывает роль, а крайне низкое нравственное состояние нашего общества.

Если мы в самое ближайшее время коренным образом не исправим ситуацию, то все потуги наших «патриотов» сделать из России нравственную альтернативу Западу будут выглядеть жалкими и смешными.

Что не так?


Советский плакат, пропагандирующий радость материнства и отказ от абортов

Аргументы противников усиления государственной политики по ограничению абортов сводятся к следующему:

Игнорируется либо искажается приведенная выше информация о мировом опыте, и тот факт, что «либеральный» режим в отношении абортов существует лишь в небольшом числе государств, в первую очередь коммунистических и посткоммунистических.

Опасения, что ограничения приведут к росту материнской смертности вследствие подпольных абортов. Это не так, введение платности абортов вообще не вызовет рост подпольных, так как последние тоже являются платными. 4 случая перехода от легальных абортов к запрету эти опасения не подтверждают.

Запрет абортов в СССР в 1936 году вызвал впечатляющий рост рождаемости более чем на 1 млн ежегодно, а СКР (суммарный коэффициент рождаемости) повысился с 4,5 до 5 детей на женщину.

Материнская смертность от нелегальных абортов составляла менее 500 человек. Но даже этот незначительный рост имел место в совершенно иную эпоху с иным уровнем развития здравоохранения.

Запреты абортов в Чили в 1989 и Польше в 1993-1997 гг. уже не вызвали роста материнской смертности. Более того, она снижалась, причем весьма существенно: к 2015 году в 8 раз в Польше и в 3 раза в Чили.

При этом в США, Канаде и ЮАР после легализации абортов был зафиксирован резкий рост материнской смертности, в США он теперь в 10 раз выше, чем в Чили, несмотря на существенно более высокий уровень здравоохранения и качества жизни.

«Ограничения лишат женщину свободы выбора». Это не так, семья и женщина вправе регулировать свою репродуктивную деятельность и число детей в семье, женщина имеет право отказаться от ребенка, в том числе анонимно, в РФ обеспечена широкая доступность контрацептивных препаратов, число аптек на душу населения в 5 раз больше, чем в европейских странах.

Опасения, что ограничения абортов вызовут рост числа брошенных детей. Это не так: в нашей стране свыше 85% всех выявленных сирот, включая социальных, находятся на усыновлении, под опекой и на иных формах семейного устройства, и этот показатель постоянно растет.

При этом наиболее затруднено устройство в семьи детей-подростков и детей с тяжелыми заболеваниями, а на младенцев в большинстве регионов очередь из желающих усыновить. Таким образом, у младенца, оставленного матерью, не совершившей аборт, вероятность устроиться в семью все более приближается к 100 процентам.



А рассуждения о «целесообразности» ликвидации больных детей вместо их лечения и воспитания в детдомах уходят корнями в идеологию национал-социализма (фашизма).

«Легализация абортов в США привела к снижению подростковой преступности с лагом в 15-20 лет (якобы «трудные подростки», которые могли пополнить ряды уличных банд, просто не появились на свет), соответственно, запрет абортов вызовет обратную динамику». Это не так: снижение подростковой преступности, начиная с 1990-х гг., наблюдалось во многих странах, как легализовавших аборты, так и нет. На снижение преступности повлияли совокупность факторов, в том числе развитие интернета и видеоигр, увеличение шанса поимки уличных преступников вследствие массового распространения видеонаблюдения и т.д.

В качестве аргументов сторонники абортов используют «крайние случаи» – угрозу жизни матери и ребенка, сложные жизненные ситуации, беременность у несовершеннолетней. Однако запрет на аборты по медицинским и социальным показаниям не стоит на повестке дня.

Свыше 90% абортов, без учета самопроизвольных, делается в России по желанию, то есть без медицинских и социальных оснований.

Даже до 2003 года, когда перечень социальных показаний включал 13 оснований, по ним делалось не более 10 000 абортов в год. Аборт у несовершеннолетней уже включен в медицинские показания: физиологические показания – состояние физиологической незрелости, приказ министерства здравоохранения и социального развития РФ от 3 декабря 2007 г. N 736 «Об утверждении перечня медицинских показаний для искусственного прерывания беременности» (с изменениями и дополнениями). Таким образом, все указываемые сторонниками абортов крайние случае либо уже включены в медицинские и социальные показания, либо их можно включить в последние, запретив аборты без причины («по желанию»).

«Ограничения абортов вызовут взрыв недовольства в обществе». Это не так. Наоборот, в обществе растет число противников абортов. Две трети опрошенных считают, что жизнь начинается с момента зачатия.

Общественная инициатива по прекращению госфинансирования абортов набрала 100 000 голосов при 2 900 против, общественное движение «За жизнь» довольно быстро собрало 1,4 млн подписей за запрет абортов, при этом большинство сельских приходов Русской православной церкви, а также мусульманская община, очевидно поддерживающие запрет, подписной кампанией практически не были охвачены.

Вопреки мнению сторонников абортов, в обществе растет недовольство тем, что в 2015-2017 гг. инициативы граждан, религиозных деятелей, депутатов Федерального собрания, субъектов РФ, направленные на ограничения абортов, властью отклонялись или игнорировались.

Любопытно, что сторонников абортов больше среди женщин пенсионного и предпенсионного возраста, у которых низкий потенциал протестной активности. Противников абортов, наоборот, больше среди молодежи и мужчин.

Илья Агафонов
Источник