Мария Склодовская-Кюри.
— Знаете ли вы, что такое философский камень? — спросила принцесса Дзинтара Галатею и Андрея, перед тем как рассказать им очередную вечернюю сказку. — Нет? Так в Средневековье называли вещество, которое якобы могло превратить свинец и другие металлы в золото. Например, считалось, что с его помощью можно создать эликсир жизни. Средневековые аристократы часто давали деньги придворным алхимикам, чтобы те изготовили философский камень, который сулил господину несметное богатство.
— Алхимики их обманывали! — засмеялась Галатея.
— Этого исключить нельзя, но многие из них искренне верили в возможность создания такого вещества и тратили на его поиски всю жизнь. Нельзя сказать, чтобы их труды оставались бесплодными: алхимики попутно сделали немало замечательных открытий, которые легли в основу современной химии. Но создать философский камень им так и не удалось. Способ преобразования химических элементов открыли позже, и надежд алхимиков он не оправдал. Я расскажу вам всё по порядку, — улыбнулась Дзинтара. — Эта история началась, когда одна бедная польская гувернантка приехала в Париж, чтобы стать физиком.
— Мама! — воскликнула Галатея. — Ты уверена, что рассказываешь по порядку? Давай сначала.
— Ну хорошо, — согласилась Дзинтара. — В семье варшавского учителя гимназии Владислава Склодовского росли три дочери. Они мечтали учиться в университете, но семья жила небогато, к тому же в Польше, которая в конце XIX века была провинцией Российской империи, у девушек практически не было возможностей для получения университетского образования. Младшая сестра, Мария, закончила в Варшаве подпольные женские курсы, которые назывались «Летучий университет».
— Подпольные? — удивился Андрей. — То есть они учились, нарушая закон?
— Скорее — нарушая традиции. Диплом таких курсов никто не признавал. Чтобы иметь возможность учиться дальше, две сестры — Мария и Бронислава (она была старше Марии на два года) — заключили соглашение: получать образование по очереди, помогая друг другу. Мария стала работать гувернанткой и отдавать заработанные деньги Брониславе, чтобы та могла получить среднее образование в Варшаве, а потом уехать в Париж учиться медицине. Во Франции Бронислава стала врачом, вышла замуж за польского врача-эмигранта. Теперь уже она пригласила сестру в Париж и помогла ей оплачивать учёбу.
Владислав Склодовский и его дочери: Мария, Бронислава и Хелена. 1890 год.
В 1891 году двадцатичетырёхлетняя Мария Склодовская приехала к сестре. Паровоз, выпуская белый пар, подкатил пассажирские вагоны к длинному перрону парижского вокзала, Мария вышла из поезда, и с этого момента у неё началась совсем другая жизнь. Париж — огромный город со знаменитыми театрами, дворцами и университетом — покорил молодую полячку. Она поступила в Сорбонну и поселилась недалеко от университета в маленькой холодной мансарде в Латинском квартале — традиционном месте обитания парижских студентов.
Пренебрегая едой и сном, Мария прилежно училась и закончила университет одной из лучших, получив сразу два диплома — физика и математика. Её успехи настолько впечатлили педагогов, что девушку оставили в университете для самостоятельной научной работы. Мария Склодовская стала первой в истории Сорбонны женщиной-преподавателем.
— А до этого там преподавали только мужчины? — не поверила своим ушам Галатея.
— Да, в конце XIX века во Франции высшее образование получали почти исключительно мужчины, а образованию женщин уделялось мало внимания, — сказала Дзинтара. — Мария познакомилась с Пьером Кюри, который заведовал лабораторией в Школе промышленной физики и химии. Они поженились и стали работать вместе. Мария при заключении брака взяла двойную фамилию — Склодовская-Кюри.
Пьер Кюри и Мария Склодовская-Кюри в своей лаборатории. 1900 год.
Когда супруги Кюри узнали об опытах Антуана Беккереля, Мария выбрала радиоактивность темой своей диссертации. Она решила проверить, какой радиоактивностью обладают образцы урана из разных месторождений. В то время уже было известно, что излучение урана вызывает ионизацию воздуха и увеличение его проводимости, которую можно измерить с помощью простого электрического прибора.
Уранинит из месторождения Иоахимсталь в Чехии, с которым работали супруги Кюри
— Проще, чем всё время проявлять фотопластинки! — добавил Андрей.
— Верно, это несколько облегчало работу, но всё равно её было очень много. Измерив ионизацию от разных образцов, Мария убедилась, что урановая руда из чешского месторождения Иоахимсталь в четыре раза активнее, чем образцы из других месторождений. Супруги Кюри предположили, что в этой руде кроме урана присутствует ещё какой-то активный элемент. С 1898-го по 1902 год в плохо приспособленном сарае на улице Ломон они переработали восемь тонн урановой руды! Результатом этого титанического труда стало получение образца вещества с такой высокой радиоактивностью, что он светился в темноте! Исследования показали, что это новый элемент. Супруги назвали его радием.
Примерно в то же время обнаружилось и биологическое воздействие радиации. Антуан Беккерель попросил у Кюри образец нового радиоактивного вещества для своего публичного выступления. Пробирку с радием он положил в кармашек жилета и вечером обнаружил, что на коже под кармашком образовалось покраснение. Пьер Кюри решил повторить опыт и тоже поставил его на себе. Он привязал на несколько дней пробирку к предплечью, и вскоре на коже образовалась язва, которая не заживала два месяца. Супруги стали замечать, что в процессе работы над радиоактивными препаратами их руки тоже покрываются язвочками. Это их не остановило — Пьер и Мария продолжили исследования и открыли ещё один радиоактивный элемент, названный в честь Польши, родины Марии, полонием.
Супруги Кюри не стали патентовать свои открытия, чтобы те оставались достоянием всего человечества. В 1903 году они вместе с Антуаном Беккерелем получили Нобелевскую премию «За выдающиеся заслуги в совместных исследованиях явлений радиации». На эти деньги они купили очень нужное оборудование для лаборатории и — наконец-то! — ванну для своей квартиры.
Когда французский философ и социолог первой половины XIX века Огюст Конт рассуждал о непостижимости химического состава звёзд, он полагал, что проблему невозможно решить из-за невероятной удалённости светил. Однако работы Йозефа Фраунгофера, Генриха Герца и Вильгельма Рентгена опровергли воззрения Конта и заложили основу для дистанционного химического анализа звёзд по их слабому свечению.
Пьер Кюри и Мария Склодовская-Кюри экспериментируют с радием.
Супруги Кюри пошли ещё дальше. Их исследования показали, что вещество звёзд можно потрогать руками. Известный физик Виктор Вайскопф писал об этом так: «Когда Мария и Пьер Кюри выделили радий в знаменитом сарае в Школе промышленной физики и химии, когда их охватил трепет при виде сверхъестественного свечения этого вещества в темноте, они оказались созерцателями явления, выходящего за пределы обычного атомного мира окружающей нас среды. Теперь мы знаем, что супруги Кюри увидели нечто, дошедшее из тех времён, когда земное вещество находилось в совсем иных условиях, внутри взрывающейся звезды. Естественные радиоактивные вещества — последние свидетели, последние ещё тлеющие угольки, оставшиеся от тех полных событиями времён, когда образовывались химические элементы». По мнению Вайскопфа, благодаря работам Марии Склодовской-Кюри «физика вышла на новый рубеж, и это можно назвать прыжком в космос».
— То есть уран и радий тоже образовались в космосе? — спросила Галатея.
— Да, в момент взрыва сверхновой элементарные частицы и ядра обычных, нерадиоактивных элементов сталкивались с такой скоростью, что сливались, образуя всевозможные тяжёлые химические элементы, включая уран, радий и другие элементы тяжелее железа. Многие из них радиоактивны, потому что отдают ядерную энергию, поглощённую в момент взрыва сверхновой.
— Значит, звёзды оказались тем самым философским камнем, который искали алхимики? — обрадовался своей догадке Андрей.
— По существу, ты прав: звёзды и есть философский камень, превративший звёздное железо в земное золото, рассеянное в минералах и собранное в золотых жилах, но я имела в виду нечто другое, о чём ещё не успела рассказать, — ответила Дзинтара.
— Так расскажи! — поторопила её Галатея.
— После получения Нобелевской премии Мария продолжала изучать радиоактивные элементы. В 1910 году ей удалось выделить чистый металлический радий и доказать, что это самостоятельный химический элемент. Её выдвинули кандидатом во Французскую академию наук, из-за чего среди академиков разгорелись яростные дебаты.
— Почему? — удивилась Галатея. — Ведь Мария получила Нобелевскую премию!
— Французская академия наук оставалась очень консервативной и в неё никогда не избирали женщин.
— Но ведь когда-то надо начинать! — решительно заявила Галатея.
— К сожалению, кандидатуру Марии Склодовской-Кюри провалили на выборах. Для победы ей не хватило всего двух голосов. А в следующем, 1911 году она получила вторую Нобелевскую премию, уже по химии, «за выдающиеся заслуги в развитии химии: открытие элементов радия и полония, выделение радия и изучение природы и соединений этого замечательного элемента». Мария Склодовская-Кюри стала первой и до сих пор единственной женщиной в мире, отмеченной двумя Нобелевскими премиями.
— Тем самым она «посадила в лужу» своих противников! — с удовлетворением отметил Андрей.
— История семьи Кюри, — продолжала Дзинтара, — не заканчивается на Пьере и Марии. Их старшая дочь Ирен родилась за год до открытия радия. Её мать всю себя отдавала науке, и девочка выросла под присмотром дедушки — врача Эжена Кюри. Ирен тоже закончила Сорбонну, правда с перерывом на несколько месяцев, когда помогала матери организовать работу двадцати фронтовых радиологических аппаратов, созданных на основе её открытий. Шла Первая мировая война, и эти мобильные установки помогли спасти много жизней — они обнаруживали в теле раненых бойцов шрапнель и осколки. Однако работа Марии и Ирен была небезопасной. Они получили значительные дозы радиации, которые впоследствии вызвали у них лейкемию.
Мария Склодовская-Кюри с дочерью Ирен
Поработав с матерью, Ирен стала ассистентом в Радиевом институте. Здесь она познакомилась с Фредериком Жолио. Они поженились, оба взяли фамилию Жолио-Кюри и начали работать вместе.
— Полное равноправие! — удовлетворённо отметила Галатея.
— Супруги Жолио-Кюри сделали немало важных открытий, но самое выдающееся из них как раз и стало современным вариантом философского камня.
— Наконец-то мы добрались до него! — хлопнула в ладоши Галатея.
— К этому времени физики научились видеть отдельные элементарные частицы...
— Мама, ты шутишь?! — засмеялась Галатея. — Даже мне ясно, что это невозможно. Элементарные частицы такие маленькие! Никто не может увидеть электрон!
— Не совсем так. В 1897 году шотландский физик Чарльз Вильсон заметил, что в перенасыщенном водяном паре вокруг ионов образуются капельки воды и тогда их можно увидеть невооружённым глазом. На основе этого эффекта Чарльз сконструировал прибор, который стали называть камерой Вильсона. Прибор оказался настолько ценным, что за его создание автор получил в 1927 году Нобелевскую премию по физике.
Сольвеевский конгресс 1927 года собрал великих учёных. На фото в первом ряду (слева направо) — Ирвинг Ленгмюр, Макс Планк, Мария Склодовская-Кюри, Хенрик Лоренц, Альберт Эйнштейн и другие. Colorized by Sanna Dullaway, photograph by Benjamin Couprie, Institut International de Physique Solvay. Фото с сайта hyperphysics.phy-astr.gsu.edu
Сольвеевский конгресс 1927 года собрал великих учёных. На фото в первом ряду (слева направо) — Ирвинг Ленгмюр, Макс Планк, Мария Склодовская-Кюри, Хенрик Лоренц, Альберт Эйнштейн и другие. Colorized by Sanna Dullaway, photograph by Benjamin Couprie, Institut International de Physique Solvay. Фото с сайта hyperphysics.phy-astr.gsu.edu
Камера Вильсона позволяла видеть движение отдельных элементарных частиц! Элементарная частица влетала в камеру, наполненную перенасыщенным водяным паром, и вызывала ионизацию молекул вдоль своей траектории до тех пор, пока не расходовала всю энергию и не останавливалась. Ионы, расположенные вдоль траектории частицы, начинали конденсировать на себе капельки воды и в результате в камере появлялась туманная полоска. Если камеру Вильсона помещали в магнитное поле, траектория элементарной частицы загибалась, а то и закручивалась в спираль. Направление изгиба говорило о знаке заряда частицы, а кривизна траектории — о соотношении заряда частицы и массы. Таким образом, появилась возможность увидеть путь отдельных элементарных частиц. И хотя, конечно, сами частицы оставались невидимыми, камеру назвали «открытым окном в атомный мир».
Фредерик Жолио-Кюри усовершенствовал камеру Вильсона. В его варианте она стала очень чувствительной, что позволило провести тончайшие опыты с использованием мощного источника излучения, сделанного из полония. В одном из опытов, когда Фредерик и Ирен облучали алюминиевую фольгу альфа-частицами (ядрами гелия), супруги обнаружили интересный эффект: после облучения алюминий сам становился радиоактивным. Анализ показал, что обычный алюминий, присоединив к себе альфа-частицу, превратился в радиоактивный фосфор. Так был открыт философский камень — способ превращения одних элементов в другие, иными словами, метод создания искусственных элементов.
— Так же можно создавать и золото? — спросила Галатея.
— Да, однако это слишком дорогой способ, чтобы с его помощью набить золотом карманы. Но для науки, в том числе для медицины, метод превращения одних элементов в другие оказался бесценным. Использовав его, Ирен и Фредерик Жолио-Кюри получили много различных искусственных изотопов. В 1935 году им вручили Нобелевскую премию по химии «за выполненный синтез новых радиоактивных элементов». Ирен, ещё девочкой, присутствовала на церемонии вручения Нобелевской премии её матери, а теперь и сама удостоилась этой чести.
— Значит, бедная гувернантка, приехав в Париж, получила через 12 лет одну Нобелевскую премию, а через 20 лет — другую! А потом и её дочери вручили такую же выдающуюся награду! Редкая удача! — подвёл итог Андрей.
— Не удача, а трудолюбие и талант. Мария Склодовская-Кюри и её дочь Ирен Жолио-Кюри стали пионерами атомного века, они первыми открыли дверь в неизведанное и на себе испытали все сопряжённые с этим опасности. Их исследования принесли не только важные открытия, но и бесценный опыт работы с радиоактивными веществами, который позволил следующим поколениям учёных-атомщиков не подвергать смертельному риску своё здоровье.
В честь супругов Кюри были названы радиоактивный химический элемент кюрий, Университет Пьера и Марии Кюри и Научно-исследовательский институт Кюри в Париже, а также станция парижского метро. Мария Склодовская-Кюри была удостоена десяти научных премий и 16 медалей и избрана почётным членом 106 научных учреждений, обществ и академий. Её имя вдохновило многих женщин посвятить свою жизнь науке.
Алхимик — средневековый естествоиспытатель, который пытался создать философский камень или открыть средство для бессмертия.
Философский камень — вещество, которое, как считалось в Средневековье, должно было превращать обычные металлы в золото и входить в состав эликсира молодости.
Полоний — химический элемент с обозначением Po и атомным номером 84 в периодической таблице Менделеева. Мягкий металл серебристого цвета, активнее урана. Открыт супругами Марией Склодовской-Кюри и Пьером Кюри.
Радий — химический элемент с обозначением Ra и атомным номером 88. Блестящий, серебристо-белый металл. Активнее урана. Открыт супругами Марией Склодовской-Кюри и Пьером Кюри. В начале XX века радий был самым дорогим металлом: стоимость одного грамма радия равнялась стоимости 200 килограммов золота.
Альфа-частицы — вид радиоактивного излучения, состоящего из положительно заряженных ядер гелия.
Пьер Кюри (1859–1906) — французский физик, получивший вместе с женой Марией Склодовской-Кюри Нобелевскую премию по физике (1903).
Мария Склодовская-Кюри (1867–1934) — великий физик и химик. За работы по радиоактивным элементам получила две Нобелевские премии: по физике вместе с мужем Пьером Кюри (1903) и по химии (1911).
Ирен Жолио-Кюри (1897–1956) — известный физик, дочь Марии Склодовской-Кюри. В 1935 году получила Нобелевскую премию по химии вместе с мужем Фредериком Жолио-Кюри.
Фредерик Жолио-Кюри (1900–1958) — французский физик. В 1935 году получил Нобелевскую премию вместе с женой Ирен Жолио-Кюри.
Виктор Вайскопф (1908–2002) — американский физик-теоретик. Родился в Австрии, работал с Нильсом Бором в Дании, участвовал в американском «проекте Манхэттен» по созданию атомной бомбы.
Чарльз Вильсон (1869–1959) — шотландский физик, создавший камеру Вильсона для наблюдения траекторий элементарных частиц. В 1927 году получил Нобелевскую премию по физике «за метод визуального обнаружения траекторий электрически заряженных частиц с помощью конденсации пара».
Уточнение
Первое предположение о существовании неизвестных радиоактивных элементов было опубликовано в «Докладах академии наук» по материалам заседания от 12 апреля 1898 года. Их поиском занимались супруги Пьер Кюри и Мария Склодовская-Кюри. Исследовав радиоактивные свойства урана, Мария начала изучать радиоактивность различных руд. Она обнаружила, что некоторые из них излучают гораздо интенсивнее, чем другие, и сделала смелое предположение: в руде содержится вещество, радиоактивность которого во много раз превышает радиоактивность урана. Супруги разделили руду на несколько химических фракций и стали отдельно измерять их радиоактивность. Оказалось, что высокой активностью обладают не одна, а две фракции. Это означало, что радиоактивных элементов тоже два. Об открытии первого из них — полония — Пьер и Мария заявили в июле 1898 года. А 26 декабря того же года на очередном заседании Академии наук вместе с сотрудником их лаборатории химиком Ж. Бемоном они сообщили, что обнаружили второе из разыскиваемых веществ, содержащее новый радиоактивный элемент. Ему дали название «радий».
«Космические сыщики» — книга писателя, доктора физико-математических наук Николая Николаевича Горькавого.
Комментарии (0)