Создатель «Ватника» Антон Чадский: Как я стал русофобом

Майдауны против колорадов, укропы против ватников. Российско-украинский конфликт пополнил политический словарь «диванных войск». И если большинство новых слов языка вражды родились совсем недавно, то вечно пьяный, но всем сердцем любящий «Росиюшку» Ватник живет на просторах Рунета уже три года. Автор русского народного антигероя, бывший «нашист», а ныне убежденный сторонник гражданского общества, рассказал «Снобу», какую пользу российскому обществу приносят русофобские комиксы



Как родился Ватник
Это случилось в 2011 году, за пару месяцев до массовых протестов против сфальсифицированных выборов в Госдуму. Я решил нарисовать персонажа, который воплотил бы в себе все отрицательные качества типичного россиянина. По аналогии со Спанч-Бобом родился Рашка-Квадратный Ватник. Он дружит с другими Ватниками, питается водкой. Хотя есть Ватники-ЗОЖевцы, которые любят турнички.

Ватник обличает нездоровые процессы, которые происходят в обществе. Не всех удается переубедить, но кому-то эти карикатуры помогают поставить мозги на место. Так и должно быть: вот у американцев есть «Американский папаша», «Гриффины» — мультики, в которых высмеиваются пороки американского общества. Я хочу, чтобы читатель моего паблика мог посмотреть на себя со стороны, стать разумнее, не поддаваясь пропаганде.


Популярность моего персонажа не связана с тем, что креативный класс создал еще кучу других политических мемов. Успех Ватника в том, что он занял свободную нишу, как в свое время занял свою нишу термин «совок». Кто-то отдельно высмеивал русских националистов, кто-то коммунистов, кто-то язычников — а собирательного образа не хватало. Ватник объединил в себе все это, стал универсальным символом.

Я вдохновляюсь новостными лентами. Мое любимое издание — портал «Взгляд.ру». Мы иногда шутим, что наш паблик сам по себе стал новостной лентой: все сложнее отличить, где карикатура, а где Ватник цитирует реальных персонажей. Эта граница стала размываться.

Конечно, не все этнические русские так же порочны, как мой герой. Но есть конкретная группа людей, чьи мышление, взгляды, образ жизни я не люблю. В этого персонажа я вложил черты, которые видел в окружающих: сумасшедший лапотный ура-патриотизм, идолопоклонство, обезумевшая слепая любовь к родине. Я вложил в него черты самого себя: себя того времени, когда состоял в движении «Наши».



Как я был «нашистом»

Мне было 19 лет. Первое время я достаточно искренне и с интересом участвовал в их движении: ездил на обучения кремлевских политологов, на Селигере нас готовили к выборам президента 2008 года, чтобы мы срывали акции оппозиции, устраивали провокации и вбросы. Идеологией «нашистов» я никогда глубоко не проникался, хотя у Кремля достаточно прогрессивные методы для обработки молодежи: яркие проморолики, плакаты, обучение. Ничего сверхъестественного, но достаточно убедительно, особенно в отсутствие альтернатив: где еще тебе дадут возможность посетить уникальные лекции о политтехнологиях? В движении я оставался в первую очередь потому, что сдружился с другими ребятами. Ну и так как я не был идеологическим «нашистом», на самих выборах я работал на «Союз правых сил» Никиты Белых, после чего меня с позором выгнали из движения «Наши».

К этому моменту у меня сложилось нетерпимое отношение к промывке мозгов. Меня особенно впечатлила картина, когда молодые люди стоят на коленях перед большим портретом Путина, восхваляя его, как это было на Селигере. Даже если это делалось ради смеха, в этом идолопоклонничестве была доля правды.

Были и двухминутки ненависти, в роли врага выступали США. В 2007 году прокремлевские молодежные движения особенно активно сосредоточились на развитии чувства ненависти к Штатам как главной причине проблем в нашей стране: «нас хотят использовать, нас хотят обокрасть».

Самое гадкое, что я сделал, — это участие в фальсификации общественных слушаний по статусу заповедника «Утриш». Они были сфальсифицированы от и до, и в Анапе, и в Новороссийске. На слушания сгоняли муниципальных служащих, нянечек, учителей — все строго по спискам, случайные люди пройти не могли. Было изменено время слушаний — в газете опубликовали одну информацию, а процедуру провели в другое время. Я очень жалею, что не осознавал тогда, что действовал против интересов общества.





Как я стал либералом

Я придерживаюсь либеральных взглядов, но к оппозиционному движению отношусь скептически. Не вижу в оппозиции людей, за которыми можно пойти. Я не отношусь негативно к Навальному, Яшину или Удальцову, просто их не поддерживаю: не думаю, что кто-то из этих людей представляет мои интересы.

Но если бы у меня было право голоса, если бы я мог спокойно выражать свои взгляды, не было бы и русофобских комиксов. За инакомыслие меня уволили с работы, когда я занимал должность замначальника Управления городского хозяйства в администрации Новороссийска. Мое инакомыслие заключалось в моей позиции по Украине, выдала меня моя страничка «Вконтакте», где я разместил приглашение на Марш мира. Воскресным утром мне позвонили и сообщили об увольнении.

Преследование оппозиции выглядит особенно мерзко на фоне процессов над чиновниками, которых обвиняют по еще более тяжким статьям, но они остаются на свободе. Например, в «Болотном деле» обвинения абсолютно несправедливы и носят исключительно политический характер. Это показательный суд, иллюстрация того, что будет с людьми, которые ослушались нашу власть.

У запугивания есть границы. Это как пружина, которую нельзя сжимать бесконечно. И в какой-то момент она выпрямится. Да, кто-то сейчас уезжает из страны, но они не примирились с происходящим, кто-то молчит, но это до поры. Плохо, когда люди молчат: они накапливают в себе реакцию, а их взгляды становятся все более и более радикальными.

Я не сторонник радикализма, ни белого, ни черного, ни красного, ни зеленого. Самое главное — соблюдать меру.Мирный протест, непротивление злу насилием часто не дает никакого результата. Но это вовсе не значит, что надо взрывать царей и расстреливать участников молодежного лагеря.Меня вдохновляют отцы-основатели США, Андрей Сахаров, Валерия Новодворская и Маргарет Тэтчер.

Сейчас я от всего устал и хочу заниматься искусством. Например, гончарным делом или архитектурой. Или развитием местного самоуправления — как основы гражданского общества и демократии.




Анна Карпова