В своем труде «История» Геродот приводит рассказ о том, как ахеменидский правитель Дарий I вывихнул ногу, соскакивая с коня во время охоты. Египетские врачи, находившиеся при царском дворе, в течение семи дней безуспешно пытались излечить недуг. На восьмой день, когда царю не стало лучше, кто-то из приближенных, слышавший ранее в Сардах об искусстве Демокеда из Кротона, сообщил об этом Дарию. Когда грека привели ко двору правителя, он соврал, что не владеет навыками врачевания. Дарий не поверил Демокеду и приказал принести плети и скорпионов. Грек сознался в том, что отчасти знаком с искусством врачевания и принялся за лечение правителя с помощью «эллинских целительных снадобий и успокоительных средств». После того, как боль ушла, Демокед был вознагражден, а вскоре после этого выполнил еще один важный царский приказ — исцелил жену Дария Атоссу от «грудного нарыва». Так персы познакомились с греческой традицией врачевания, которой суждено было стать ведущей в регионе в течение многих столетий.
Бимарестан
Средневековая медицина, безусловно являющаяся одним из самых примечательных достижений мусульманского Востока, имеет доисламские корни. Первая из известных нам больниц (перс. bimārestān, среднеперс. wemārestān, араб. mārestān) была построена в городе Гундишапуре. Фирдоуси в «Шах-наме» пишет, что сасанидский царь Шапур II (309–379) основал в Хузистане город с дворцом и больницей — в данном случае имеется в виду именно Гундишапур, однако на самом деле основан он был Шапуром I (242-72). В доисламский период город был центром греческой и христианской учености, а своего наибольшего расцвета больница достигла при царе Хосрове II Парвизе (591–628). Во время арабского завоевания Ирана жители города сдали осаждаемый город с условием того, что завоеватели не нанесут ему вреда. Мусульмане, впрочем, уже были знакомы с медицинской традицией Гундишапура: в одном из хадисов рассказывается, как Харис ибн Калда, обучавшийся там врачебному искусству, лечил одного из сподвижников Мухаммада по просьбе пророка.
Схема мусульманской больницы в Гранаде
Такие больницы, позже основанные и в других городах Халифата, как правило, делились на две основные части: амбулаторную и лазарет. В амбулаторной части больницы пациенту после обследования выписывали рецепт для лечения, а если врач считал необходимым госпитализацию, то пациент, соответственно, перемещался в лазарет. После госпитализации больному назначался врач соответствующего направления (внутренние болезни, вправление костей, хирургия или болезни глаз). Так сообщается, что кроме врачей среди сотрудников больницы были farrāš, функции которых идентичны кругу обязанностей современных медсестры или медбрата; люди, ответственные за обеспечение врачебных услуг и пополнение фондов больницы (их называли mošref или qāʾem). Кроме того в больнице также работал казначей (xazāndār), администратор (vakil), смотритель (nāẓer) и привратник (darbān).
Прием у врача
Семья Бохтишу
В 765 году аббасидский халиф Мансур назначил придворным врачом Джеварджиса Бохтишу, христианина из Гундишапура, который до этого руководил той самой больницей. Потомки Джеварджиса, его сын Бохтишу и внук Джабраил, также занимали этот пост. По всей видимости, именно благодаря их профессионализму и влиянию при дворе в средневековую мусульманскую культуру проникли как гундишапурские традиции врачевания, так и сам институт больницы (а кроме этого еще и само слово bimārestān в арабском языке трансформировавшееся в mārestān). Некоторое время спустя Харун ар-Рашид (786–809) приказал Джабраилу Бохтишу создать в Багдаде, столице Аббасидского халифата, больницу, аналогичную той, что находилась в Гундишапуре. Впоследствии больницы основывались и в других городах региона: обычно их строили рядом с медресе, а в самих больницах помимо лечения пациентов, занимались также обучением врачебному искусству.
Больница XIII века в Турции
Методы лечения
Низами Арзуи Самарканди в своем труде «Собрание редкостей или четыре беседы» пишет: «Медицина — это искусство, при помощи которого поддерживают здоровье в человеческом теле и восстанавливают его, когда оно приходит в упадок, и украшают [человека] длиной волос, чистотой лица, приятностью запаха и жизнерадостностью. А врач должен быть [человеком] тонкой натуры, мудрый сердцем, превосходный в проницательности; а проницательность — это движение души к угадыванию по симптомам, иначе говоря, быстрота умозаключения от известного к скрытому».
В этой книге содержится большое количество рассказов о том, как придворные врачи воплощали те качества, о которых говорил Низами Арузи. В частности, там приводится история о враче одного из саманидских правителей. Царь с врачом сидели в гареме и правитель велел подать еду. Старшая служанка сняла с головы поднос и поставила его на пол. Затем она хотела распрямиться, но не смогла «по причине густых газов, которые внезапно возникли в ее суставах». Правитель тут же потребовал от врача заняться ее лечением, однако у того не было под рукой необходимых лекарств. Тогда лекарь решил обратиться к воздействию психическому: он велел, чтобы с головы служанки сняли покрывало и оставили ее простоволосой, дабы она устыдилась и почувствовала отвращение к тому обстоятельству, что собравшиеся видят неприкрытыми ее голову и лицо. Это не помогло. Тогда врач применил еще более непотребный метод и велел, чтобы с нее сняли шальвары. Ей стало стыдно, в сердце ее возник жар, так что он растворил густые газы. Она распрямилась и выздоровела.
Максим Алонцев
Преподаватель РГГУ, научный сотрудник ШАГИ РАНХиГС, обозреватель "Иран сегодня"
Комментарии (0)